15 лет спустя одноактные оперы «Паяццы» Руджеро Леонкавалло и «Сельская честь» Пьетро Масканьи возвращаются на сцену Брюссельской La Monnaie в постановке итальянского режиссера Дамиaно Микелетто. (Копродукция с английской оперой Covent Garden – в 2016 постановка удостоилась премии Olivier Award в Лондоне за лучший оперный спектакль). Музыкальный руководитель постановки – итальянский дирижер Эвелино Пидо. Микелетто показал на сцене провинциальную Италию конца ХХ века, живущую традиционно, все также следующую религиозным обычаям, страдающую от бедности и ханжества. Яркое солнце проливает безжалостный свет на человеческие страсти, те, которые приводят к трагедии и гибели героев. Режиссер исключительно бережно отнесся к либретто, музыке и к тем идеям, которые были заложены создателями оперы. Мне бы хотелось, чтобы таких спектаклей было больше.
И тогда можно было бы надеяться на окончание доминирования самовлюбленных режиссеров, отбирающих у создателей их произведения и наполняющих их своими идеями по той причине, что они дескать, лучше разбираются в том, что хотели выразить композиторы и либреттисты. Доходило даже до абсурда, когда Дмитрий Черняков, не стесняясь, передавал арию, предназначенную по либретто одному герою, другому или вносил в звуковую партитуру звуки смеха и чоканье рюмок (В «Евгении Онегине») или звуки пушечных выстрелов (В «Макбете»).
В конце XIX века в итальянском искусстве как реакция на романтизм появилось новое художественное течение – веризм, который был характерен интересом к жизни и чувствам простых людей. Произведения, следовавшие новому течению, отличались острыми драматическими коллизиями и эмоциональным стилем. Композиторы Пьетро Масканьи и Руджеро Леонкавалло стали самыми яркими представителями нового стиля в музыке. Их оперы «Паяцы» и «Сельская честь» – популярные образцы веризма в опере, и даже спустя столько лет после премьер в 1892 и 1890 годах они не сходят со сцен оперных театров. В последние годы этот диптих неразделим, обе оперы исполняются вместе в один вечер, но Дамиано Микелетто пошел еще дальше, связав их в единый спектакль. В прологе «Сельской чести» зрители видят, как в итальянский городок приезжает фургон с декорациями и актерами. Еще до начала увертюры на сцене толпа сгрудилась вокруг неподвижного мужчины, над которым в рыданиях склонилась мать. Так заканчивается Пасхальное воскресение. Вступает оркестр, сцена поворачивается, и мы оказываемся в пекарне мамы Лючии. Режиссер не только соединил две одноактные оперы, но перенес действие в 1980е годы. За сто лет мало что изменилось в жизни обитателей провинциальной Италии. И поскольку в их жизни мало что происходит, жители знают друг о друге все. В сюжетах этих опер много схожего. Соблюдаются единство места, времени и действия.
Если в «Сельской чести» действие происходит в Пасхальное воскресенье, то в «Паяцах»- в праздник Вознесения. В обоих случаях сцена залита южным солнцем, и женщины прогуливаются в летних платьях. Страсти кипят на фоне праздника. Единство опер подчеркивается декорациями, они в обеих операх те же самые. В «Сельской чести» сюжет довольно прост, но именно в этой простоте и заключается сила оперы. Она близка и понятна всем. Когда молодого человека забрали в армию, его невеста, не дождавшись возвращения жениха, вышла замуж за другого. Вернувшийся Турриду не в силах ее забыть. В «Паяцах» фабула более сложная, так как перед зрителями предстают два спектакля: один на сцене, другой в жизни, который как в зеркале отражает сценический спектакль.
Вращающаяся сцена дает возможность менять декорации, не прерывая действия. В центре сцены павильон, назначение которого меняется. Либо это кухня ресторана, либо комната матери героя Лючии, либо помещение, где вечером пойдет спектакль бродячей труппы, а до этого он был спортивным залом в школе, в котором проходила вечерняя служба. Все как в жизни. Режиссер не упустил ни малейшей детали, создавая реалистические декорации для представления. На улице расставлены столы, за которыми собираются жители деревни после мессы. И тут же герой встречается с матерью, а позже прощается с нею. Все логично, но главное- постановщик отнесся очень бережно к самой идее веризма, воплощенной в этих операх.
Спектакль предельно реалистичный, кажется, что смотришь итальянский фильм 1950х- годов. Тут и придумать что- то иное сложно. В провинции люди живут скромно, у них нет денег на красоту, и когда среди них появился один богач, их сосед, с роскошной американской машиной, ситуация изменилась. Невеста Турриду ушла к богачу. Это стало зародышем конфликта, закончившегося убийством. Остались прежними понятия о чести, среди них- оскорбление смывается кровью. Никто не может уладить ссору между мужчинами, даже мать Турриду, хотя она понимает, что сына убьют.
После кровавого финала публика снова собирается на площади, радуясь приезду актеров. Приготовления к представлению в разгаре, расставляются стулья, подвешиваются декорации, опускается занавес. Параллельно в актерской труппе кипят страсти, как в «Сельской чести» они кипели среди соседей в деревне. Не последнюю роль играет бедность. Героине Недде некуда бежать от мужа. Как он сказал, он ее подобрал, когда она была нищей. Очевидно, ее любовник Сильвио тоже беден, как был беден Турриду из «Сельской чести».
Режиссер создал великолепный спектакль, предельно реалистичный, включая характеристики протагонистов, декорации и костюмы, соответствующие либретто и веризму. Маленькими немыми мизансценами он связал воедино обе оперы. Например в финале «Сельской чести» на сцене сидит мать Турриоду, у ее ног- Сантуцца, которая умоляет ее простить. Мать ее гонит. В конце «Паяцев» мы видим ту же пару среди зрителей, и мать обнимает Сантуццу, понимая, что девушка была доведена ревностью до отчаяния, и что она тоже потеряла любимого человека. А винить во всем случившемся можно только ее сына. В обеих операх герои – убийцы раскаиваются, но поздно.
Обе оперы отличаются замечательными мелодиями. Именно эта мелодичность принесла им славу. Вторая черта веризма – поразительный контраст с предыдущими операми, которые бытовали в театрах мира. Вместо королей и рыцарей на сцене появились простые люди, и оказалось, что зрителям это понравилось. Другие оперы в стиле веризма не удостоились такой участи. Они создавались, ставились и не задерживались в репертуаре. Иногда в последние годы режиссеры- постановщики, истосковавшиеся по свежему репертуару, их возрождают. Но после очередной постановки они исчезают. Сколько поколений солистов выросли на партиях Недды и Канио. Сколько тысяч раз в концертных залах звучал пролог к «Паяцам»- ария Тонио. И каждый раз эта ария вызывает горячие аплодисменты, и зрители уже предвкушают, что последует дальше. Когда в Ла Монне начали продавать билеты на этот спектакль, они исчезли в одно мгновение. Это тоже о чем- то говорит.
Партию Сантуцци исполнила Эва-Мария Вестброек, знаменитое голландское сопрано, во втором составе эту партию озвучила популярная болгарская певица Алекс Пенда . Ее партнером стал румынский солист Теодор Илинкай, его сильный мужественный тенор выразил эмоции героя от страсти и ревности до предсмертного отчаяния и раскаяния. Особенно трогательно он провел заключительную сцену с мамой Лючией. Англо-румынское сопрано Симона Михай выступила в роли Недды. Нежный высокий голос певицы идеально подошел к этой трагической роди. Партию ее мужа исполнил уругвайский тенор Карло Вентре, выступающий в Европе с 1995 года, преимущественно, в итальянском и французском репертуарах.
Оркестром Ла Монне дирижировал известный итальянский маэстро Эвелино Пидо, который отдает предпочтение итальянскому репертуару. Он не упустил момента передать южные страсти, отчаяние, ревность. Начиная с увертюры, у слушателей не оставалось сомнений, чего им следует ожидать. К сожалению, в начале спектакля в оркестре не прозвучали музыкальные нюансы, высветленность, нежность сразу уступили место драматичности. Но финал со знаменитой фразой «Комедия окончена» под замирающие скрипки заворожил.