29 июля -1 августа 2015 –Perigueux, France

Периге – город юности Марселя Марсо, именно в честь великого соотечественника и затеян был в начале 80-х фестиваль, Mimos. С тех пор многое изменилось, классическая современная пантомима как жанр вышла из моды, осталась техника мимов – Марсо, Декру, Лекока и других, без которой трудно представить современный театр.  

                                             Интервью с Шанталь Ашили, директором фестиваля в Периге

     Сегодня, в эпоху постдраматического театра, когда тело актера превратилось в одну из главных составляющих сценического языка, а театр танца активно наступает на общую территорию, искусство мимов пытается защитить свою специфику, и одновременно ищет способы взаимодействия с другими жанрами.  Современный  Mimos охватывает всю философию движения в театре, представляет все формы пластической выразительности на стыке невербального театра, современного танца и нового цирка.  Хотя  в этом году сложилось впечатление, что, за некоторым исключением, фестиваль  все больше  уходит от  призвания быть своего рода трибуной профессии в сторону  большей развлекательности. 

Время, назад!

           В этом году  на фестивале  чествовали  одного из главных лидеров   жанра, Théâtre du mouvement, Театра  Движения, которому в этом году исполнилось  40 лет. Его создатели, Клер Эгген и Ив Марк, с 1975 года помимо подготовки спектаклей активно занимаются лабораторной работой и Школой,  в основе которой  развитие метода Этьена Декру, один из  главных постулатов которого,  « движение не должно больше иллюстрировать поэзию, оно само становится поэзией».  В частности, именно по инициативе театра Du Mouvement была создана европейская академия искусств жеста, существовавшая в Париже с 1994 по 2005. В этом году в  Периге  сыграли премьеру спектакля « Альба», созданную Ивом Марком по пьесе Лорки «Дом Бернарды Альбы».  Впервые за все время существования  коллектива, Марк  взял за основу литературный текст, нарратив, и на его основе  создал свой пластический спектакль.  Абсолютно черная коробка сцены.  (У Лорки, для сравнения, пространство дома -белое-белое).   Здесь черный цвет как знак несвободы.  Хотя метафора несвободы  лучше всего выражена в  пластической преамбуле –  фламенко танцуют в горизонтальном положении: тела  танцовщиц  страстно пытаются  оторваться  от земли, но мощная сила  мешает им распрямиться, вновь и вновь  ломая их порыв, отбрасывая обратно.  Тиранию матери  режиссер  приравнивается  к гнету церковной традиции –посреди сцены возвышается большой деревянный крест.  А за стенами  черного дома слышны то призывно-сладостные,  как жизнь, молодость, красота, то угрожающие, как смерть, мелодии  Андалузии, звуки кастаньет, шум толпы. И еще это голос, сильный страстный голос певцов фламенко, мужчин, которые никогда не появляется на сцене.  Отсутствие мужчин  становится драматическим  импульсом всего спектакля –смутный объект желания, потенциальный враг, возмутитель спокойствия для Бернарды  Альбы. Альбу сыграл сам Ив Марк, виртуозно  передав  гротескный образ  тиранической старухи с  огромными, словно крылья хищной птицы, руками.  

        Сценарий «Альбы» следует за сюжетом пьесы Лорки. Что привносит  «Театр Движения» по сравнению  с традиционным театром? Передачу эмоциональных состояний через танец в сценах  сестер – движения  хоральные, соло, дуэты невероятно выразительны, или  театрализацию движений, партитура  которых  основана на  технике «mime corporel»  Э.Декру.  Конфликты между  девицами на почве ревности к Пепе  Ив Марк полностью очистил от быта, превратил в красивые танцевальные  миниатюры. Интересно придумана игра с черной вуалью, закрывающей  одновременно  лица всех  сестер, только недавно  веселых, полных жизни, словно смертельная удавка.      Ощущение  от спектакля странное : отдельные эпизоды высокого поэтического напряжения,   очень выразительная  метафора  пролога.  Но в целом, возвращение   в прошлое, к той эпохе, когда движение иллюстрировало текст. Что коренным образом противоречит философии Декру.

Спектакль « Альба » можно будет увидеть этой осенью в Париже ( 6 октября в  Vingtième Théâtre,  с 3 по 7 ноября  в   Théâtre Berthelot (Montreuil).

Нежный клоун Леандр

       Клоун из Каталонии Леандр Рибера уже более  30 лет  колесит по миру  со своими  представлениями. Леандр-это прежде всего харизма. Про таких  говорят – актер божьей милостью. Используя свое  неотразимое обаяние (как заметила одна французская журналистка, в старом театре таким, как Леандр, поручали роль «героя-любовника»),он строит свои спектакли  на постоянном  общении со зрительным залом. В представлении, названном  «Rien à dire» (Не о чем говорить)  он придумывает коды для игры с залом,  которые зрители –от мала до велика- очень быстро усваивают.  Декорация представляет собой странный  фантазийный дом, в котором, например,  стол держится на трех ножках,  а люстра с разноцветными лампочками  зажигается, если приставить веревочную лестницу  к потолку и потянуть за веревочку в центре зрительного зала. Ну, а  входная дверь, ясное дело,  установлена  внутри дома без стен. 

        Леандр начинает со скетчей  на тему одиночества маленького человека, в духе Чаплина. Но потом ему это надоедает, и он начинает  искать себе компанию. Среди зрителей.  С необычайной  ловкостью и без слов, он объясняет случайным зрителям   «правила игры», и они их на удивление быстро принимают, становясь полноценными партнерами. Удивительная миниатюра, когда он  неловко и застенчиво начинает ухаживать за приглашенной из зала девушкой, трогательно  разувает, моет ноги, а потом дарит другому – случайному партнеру-зрителю, которого в предыдущем эпизоде научил, как  стать его зеркальным двойником.  Умная тонкая клоунада Леандра  играет  на нюансах,  репризы всегда элегантны и остроумны.  Чего стоит  придумка с носками.  Придя в зал, Вы замечаете, что  весь пол сцены  покрыт какими-то желтыми –не то розами, не то тряпками.  В ходе действия, окажется, что это  носки,  которые выплевывает  «неправильная» стиральная машина- сначала на сцену, а потом, подобно гигантскому насосу – в зал.  А дальше зрителям предлагается  забросить их обратно   в  чрево машины на сцене, подобно обручам в игре в серсо.  Зал  от души веселится, а клоун взирает на своих импровизированных партнеров с ироничной нежностью. Не случайно, клоун  сам себя называет «уличным зазывалой  счастья».   При всем том, спектакль не разваливается на отдельные дивертисменты,  все они слагаются в историю трагически одинокого человека, пытающегося одиночество разрушить, хотя бы на миг. 

The Pianist

       «Пианист» -это сольный комический спектакль, где все действие происходит вокруг обычного, на первый взгляд, рояля, который в ходе представления превращается в адскую машину.

      Пианист выходит на сцену, готовясь сыграть концерт, но в считанные минуты  теряет контроль над ситуацией, и чинное выступление музыканта превращается в невероятно смешное шоу на грани театра  абсурда.  Можно сказать, что это феерический  рассказ о человеке,  которого рояль свел  с ума.  В роли чокнутого пианиста  – виртуозный клоуна-акробат  родом из Новой Зеландии Томас Монктон. Монктон учился цирку на родине, а потом искусству синтетического актера в Париже в школе  все того же Жака Лекока, у которого училась Мнушкина, Саймон Макберни и многие другие. Спектакль – заказ артисту, сейчас постоянно живущему в Париже, от знаменитого финского цирка Circo Aereo. Клоунада Монктона построена на несоответствии абсолютно невозмутимого внешнего вида «нарядного пианиста» и трагикомических ситуаций, в которые он попадает: то ему приходится  виснуть на люстре, чтобы попасть в луч света осветителя, то подпирать собой рояль вместо выпавшей ножки, то взбираться на  крышку инструмента, чтобы достать пропавшие ноты и т.д. Нехитрые гэги становятся зрелищем самым увлекательным, потому что сам Монктон не только цирковой виртуоз, но еще и чистой воды поэт: как и в случае с Леандром, спектакль держится на личном обаянии  артиста. Ну, а концерт, несмотря ни на что, все-таки состоится.

Жонглеры из Англии

       Британская труппа «Гандини» представила  спектакль «Smashed/Вдребезги». Это изысканное шоу, в котором жонглируют яблоками и  фаянсовой посудой, а также смешат публику  чисто английскими шутками, пользовалось  особенным успехом.

      Компания «Жонглеры Гандини», существующая  с 1992 года, работает  в жанре «современного цирка» (на стыке театра, цирка и танца) .  А сам Шон Гандини — один из ведущих мастеров жонглирования, преподаватель лучших цирковых школ мира.  Спектакль,  посвященный  памяти Пины Бауш,  состоит из серии  скетчей,  на тему  любовных  конфликтов:  с чисто  британской  невозмутимостью  и элегантностью  актеры  подбрасывают, ловят  и синхронно перебрасывают друг другу яблоки, а также отлично двигаются. Ритм движений диктует музыка – от Баха до кантри и джаза, а хореография  часто  повторяет знаковые мизансцены  Бауш. Так что спектакль можно смело назвать «жонглирующим балетом». В финале, когда герои теряют интерес к совместному жонглированию, предметы начинают летать, как попало, тарелки и чайники бьются, жонглеры доедают оставшиеся яблоки, а  публика отчаянно аплодирует.