2-20 декабря 2015 –Théâtre de la Colline
В рамках Парижского Осеннего Фестиваля актеры знаменитой театральной компании из Антверпена «Коллектив TG STAN» показали «Вишневый сад». Играют, полностью забыв про традицию. Почти с чистого листа. Оказывается, «Вишневый сад» можно сыграть легко и развязно. Очень раскованно. Как настоящую комедию. И никакой ностальгии. Не просто приблизить к сегодняшнему дню, но снизить до самой что ни на есть прозы жизни. «Чехов научил нас видеть людей такими, какие они есть. Без прекрас», – объясняет замысел постановки актриса, исполнительница роли Раневской Иоланта де Кеерсмакер. От уникального коллектива TG STAN (это исключительно актерский коллектив, который работает без режиссера) привыкли ждать большего. 2015 год в театре de la Colline начался «Платоновым» и заканчивается «Вишневым садом». Между первой и последней пьесой Чехова, между январем и декабрем, в Париже произошли печально известные события. Какая связь? Хотя на первый взгляд никакой, тем не менее, почти все французские журналисты обратили внимание: в своей речи на траурной церемонии памяти жертв 13 ноября, Франсуа Олланд процитировал последнюю реплику из «Платонова»: «Хоронить мертвых и починять живых!». Все-таки, Чехов для французов- самый любимый, самый близкий по духу драматург, его тексты на слуху, почти также, как старые французские классики, Мольер и Расин. Но вернемся к «Вишневому саду».
Коллектив TG STAN («TG», сокращенно от toneelspelersgezelschap, что означает «компания играющих в театре», STAN, аббревиатура от Stop Thinking about Names, Забудьте о Названиях ) создан в 1989 году 4-мя актерами, выпускниками Консерватории Антверпена: Иолантой де Кеерсмакер, Дамианом де Шрийвером, Сарой де Ру и Франком Веркруйссеном. С тех пор к ним присоединились другие. Особенность «Вишневого сада» – вместе с 4-мя актерами из постоянного состава в спектакль приглашены 6 недавних выпускников театральных школ.
Декорация представляет собой разборную стенку застекленной веранды, из которой выстраивают разные конфигурации. В первом действии старая веранда как таковая перекрывает всю правую часть сцены. С противоположной стороны выставлена разная мебель- столы, стулья, комоды, буфет. Несколько стульев и этажерок разбросаны по всей сцене. Именно к этажерке с книгами будет обращен монолог Гаева «Многоуважаемый шкаф». Но вся середина огромного сценического пространства пуста. На заднике – абстрактная белая заставка, на которой едва заметно просвечивает то, что условно отсылает к ощущению вишневого сада, как если бы его написал японский художник. Во втором акте веранда будет, под классическую музыку, разобрана на части. И все отставлено подальше в глубину сцены, – видимо, чтобы указать на то, что действие происходит в экстерьере. А из стульев и столов выстроят своего рода помост, на нем и будет сыгран Второй акт. В Третьем застекленную вернаду опять развернут, на этот раз вдоль всей сцены. Там, в пространстве, отделенном верандой, будут танцевать почти весь третий акт: бал у Раневской представлен как молодежная вечеринка в стиле техно с типичной для дискотек цветомузыкальной подсветкой. В Четвертом действии веранда займет то же место, что и в первом, и возле нее устроят склад, куда соберут всю мебель из покинутого дома.
Как работают? Все придумывают-от концепции до сценографии -вместе. Обычно практикуется длинный застольный период, и только несколько недель репетируют на сцене –чтобы сохранить свежесть игры, как говорят в ТG STAN. Наслаждение от игры –необходимое условие для существования любого спектакля коллектива. В основе эстетики TG STAN –разрушение четвертой стены, игра между актером и персонажем. Приходилось писать, что под их рукой любой материал становится самоигральным. Но здесь метод зашкаливает. Персонажей практически нет, есть только актеры. Все мизансцены фронтальные. Всегда обращаются к публике. Импровизируют. Выходят из роли, постоянно используя вставные реплики апарте. Так две роли, Фирса и Епиходова, играет довольно молодой актер, он легко и свободно заигрывает с залом, перебрасывается ролями, как мячиками. Отыграв Епиходова, бегом влетает на сцену, в спешке облекается в другой костюм, обращаясь к залу, извините, спешу, потому что сейчас я буду играть для вас Фирса…В первом акте часть сцены слева от веранды откровенно обнажена, так чтобы оставалась видимой театральная машинерия, софиты. Во время диалога на сцене между Раневской и домочадцами, Фирс-Эпиходов, а, впрочем, нет, сам актер Стижен Ван Опсталь развлекается, показывая театральные эффекты, например, как на театре устраивают «пургу». Поскольку выделено игровое начало, то главной героиней этого «Вишневого сада» вслед за Раневской становится Шарлотта, с бесконечными, занимательно придуманными фокусами. Она здесь даже летает на воздушных шарах. Жанр –комедия, жанровые сценки из жизни дачников ( горьковскую пьесу они тоже сыграли, причем невероятно занимательно, несколько лет тому назад). Зрители от души смеются. Все наполовину всерьез. Серьезна, пожалуй, только Раневская –Иоланта де Кеерсмакер: актриса, обладающая невероятно широкой палитрой, и здесь отменно хороша.
Действие спектакля в TG STAN всегда происходит здесь и сейчас. К какому бы тексту не обращались. Чехов –не исключение. Язык максимально приближен к современности. Никаких анахронизмов, ни в языке, ни в одежде. Раневская одевается в откровенно небрежном стиле, свойственном сегодня буржуазной богеме, как в Париже называют артистическую интеллигенцию. Аня одевается, как стильная современная девушка. Петю ни по манерам, ни по внешнему виду не отличишь от Яши- оба бородатые мужчины среднего возраста, причем в Яше ничего откровенно лакейского, халуйского, просто он не равнодушен ко всем материальным благам, а в Пете ничего от юношеского энтузизма- его отличие от Лопахина, скажем, вопрос не возраста, а менталитета. Варя – простая, искренняя, совсем провинциальная (в отличие от модницы Ани), совсем юная. Впрочем сцену последнюю с Лопахиным играют серьезно. Так серьезно, так неожиданно психологически сложно, что кажется еще немножко, и у них, вопреки сюжету, все сложится, получится. (Одно странно: Варя то и дело вставляет целые фразы или восклицания на русском, так как играет актриса русского происхождения, Евгения Брендес. Это просто какое-то поветрие – если Пиранделло, то пару фраз на итальянском, если Чехов – по русски. Однако, зачем?).
Конфликт сводится к противостоянию бесполезной красоты, концепт близкий сердцу Раневской и ее брата (здесь персонажа абсолютно беспомощного и комического), и практического, прикладного разума –Лопахина. Театр за Раневскую и однозначно против Лопахина. Этот последний начисто лишен театром симпатии, и слова о нем Пети Трофимова «у вас нежная душа…» кажутся здесь насмешкой. Раневская- немного разбитная, избалованная дама, то и дело впадающая в экзальтацию. Симпатии вызывает внутренней выдержкой, в любой ситуации, даже тогда, когда в самом деле земля разверзается под ногами-в момент потери «Вишневого сада». Впрочем, спектакль высоких чувств не предполагает: несколько морализарская история о людях, которые на леденцы проели наследство предков, красоту, брошенную под ноги прозаическим барышникам, из холопов, не слишком увлекает.
Молодежь, Петя Трофимов, и еще в большей степени Аня, потерю дома воспринимают почти с радостью – ведь это освобождение, начало новой жизни, свободы. Какое умирание эпохи – над этим «Вишневым садом» веет ветер перемен. В финале молодой человек, который изображал Фирса, совершенно беспричинно ложится умирать в пустом доме – выглядит нелепо. Даже бессмысленно – этот Фирс и силен, и обладает характером самым жинерадостным. Актеры много смеются, фокусничают, замечательно лицедействуют. Чехову это оказалось как-то не к лицу.