4-8 декабря 2018 – Théâtre de la Ville/Espace Cardin; 17-19 декабря 2018 – Nouveau Théâtre de Montreuil, Paris

В музыкальной программе Осеннего фестиваля – оммаж, к семидесятилетию со дня рождения, самобытному  квебекскому композитору Клоду Вивье (1948-1983), трагически погибшему в Париже в возрасте 35 лет. Празднование  заканчивается презентацией его оперы «Коперникус»(1980) в постановке знаменитого американского режиссера Питера Селларса. Спектакль как опыт медитации, открывающейся посвященным,  при первом приближении видится как типичный пример произведения «нью эйдж», которому Селларс не смог добавить сценической выпуклости. Между тем, несценичный материал Вивье (он же автор либретто), своего рода утопия о прорыве человечества к иным мирам, представляет сам по себе огромный интерес. Вивье сочинял неслыханные звуки и неслыханные языки. Мелодия, звук для него  не только искусство, но и возможность коммуникации  с иными мирами.

Клод Вивье представляет один из тех редких случаев, когда жизнь художника и его произведения становятся  одним целым. Жизнь как мистический эксперимент: глухонемой до 6 лет, он начинает сочинять музыку будучи учеником католического интерната. Священником не станет, но начнет профессионально учиться музыке и становится композитором. Приобщение к восточным духовным практикам во время многомесячных путешествий по странам юго-восточной Азии (Индия, Бирма, Бали, Ява, Япония и др) находит отражение в его музыке. В 1983 году в Париже, во время работы над произведением  « Вы верите в бессмертие души », главный герой которого, рассказчик, будет смертельно ранен ножом молодым незнакомцем, Вивье погибнет сходным образом в ночь с 7 на 8 марта.

Опера « Коперникус. Ритуал смерти » была написана за несколько лет до убийства Вивье, однако, многие современники композитора рассматривали ее как Реквием. Клод Вивье был связан со всеми видами восточных духовных верований и практик: опера « Коперникус » выстроена как развернутая медитация для семи голосов и семи  музыкальных инструментов, на французском языке и языке, вымышленном композитором.  Фантазийный церемониал Вивье, созданный под впечатлением балийского ритуала погребения мертвых, но не без влияния христианской литургии, «Коперникус» представляет собой серию картин на тему перехода от смерти к новой жизни.

Посреди слабо освещенной сцены на катафалке  возлежит мертвый. Его окружают певцы в белом. Выше, на своего рода подиуме расположены музыканты (Ensemble L’Instant donné), тоже в белом. Под катафалком маленький экран телевизора,  с которого устами женщины к нам обращается Льюис Кэролл. Это свого рода преамбула, в которой автор « Алисы » обещает всем нам  будущий эзотерический прорыв в страну Чудес, когда «на заре нового чудесного дня руки ангелов распахнут занавес и нежная мелодия, нежность которой не знают даже уста самой любящей матери, пробудит тебя, и тогда все скорбь и зло, очерняющие жизнь на нашей маленькой земле, будут забыты, как сновидения прошлой ночи». Все действо организовано словно магический круг заклинания или мантр, через которые  поющие, собравшиеся вокруг центрального персонажа оперы, Агни, индуистского божества  огня и бессмертия, пытаются вызвать к жизни умершего. Собравшиеся вокруг нее – голоса исторических и мифических персонажей, Слепой пророк,  Королева Ночи, Мать Коперника, Вошебник Мерлин, Духи-обереги,  Тристан и Изольда, Ангелы -Благотворители, и у каждого свой голос, не сливаюшийся с хором. Потом в круг вступают провидцы всех веков (« провидцы всех веков, объединятесь ») среди них, Моцарт: это своего рода видения Агни, которые сопровождают ее в ритуале инициации и дематерилизации под пение гимнов и мелодических мантр. Смысл происходящего довольно темен для непосвещенного, отдельные французские высказывания и длинные тексты на вымышленном языке проникновению в суть происходящего, хотя бы на эмоциональном уровне, не способствуют.

Музыка, близкая по звучанию к спектральной, довольно однообразная, этому проникновению тоже не помогает. (Потом в комментариях к тексту можно было прочесть, что этот ритуал, видимо, ведет к полному очищению Агни и достижению состояния чистой духовности). Певцы вокального ансамбля Roomful of teeth почти неподвижны, действие статичное, слов  практически не разобрать, за исключением отдельных, выборочных фраз: надо либо войти в круг медитирующих, либо полностью отключиться, и свыкнуться с мыслью, что умом опус Вивье не понять.

Хлопок. Затемнение. Во втором действии Воскреснувший присоединяется к  существующим голосам. Добавляются космические голоса, которые доносят до нас биографии великих философов и других ученых, тех, кого Вивье называет « астронавтами ».  Среди них Платон, Аристотель,  Эйнштейн и Коперник, имя которого и дало название опере: как символ всех  тех, кто созерцал иные миры и  позволил человечеству взглянуть на космос по-иному. На переднем плане у подножия  катафалка с Воскресшим и Агни пристроились, обнявшись, Тристан и Изольда, а в сонме голосов выделяются, все явственнее, слова о радости и любви как основе всего.

Все заканчивается  общим хоралом, знаменующим  триумфальный выход человечества к радости – в этот момент все  музыканты и певцы покидают сцену и спускаютсяк нам, в зрительный зал, чтобы разделить эту радость с нами. Один из редких моментов, когда зрителю удается наконец эмоционально приобщиться к спектаклю Селларса.

На мой вопрос, почему он выбрал для постановки оперу Вивье, Питер Селларс ответил просто: « потому что все мы умрем. Опера Вивье объединяет мистические небесные голоса, которые несут на землю, отчаявшимся людям,  утешение и исцеление. Провидцы среди нас. Нам больше не надо бояться. Нужно только открыться и принять дар ».

Crédit photo: Vincent Pontet