19 сентября – 30 октября 2019 – Opera Ballet Vlaanderen, Antwerpen, Gent
Новый сезон во Фламандской опере начался c «Донa Карлосa» Верди в постановке голландца Йохаса Симонса. Пожалуй, нет более логичного места для представления этой оперы, чем Фландрия. Хотя либретто рассказывает о любви между инфантом Доном Карлосом и королевой Елизаветой, его мачехой, действие происходит на фоне борьбы Фландрии за освобождение от испанского гнета. Постановка осуществлялась новым художественным руководством – с начала сезона в театр пришли новый артистический директор Ян Ванденхоуве (Jan Vandenhouwe) и музыкальный руководитель, аргентинский дирижер Алехо Перез (Alejo Pérez). Информация на сайте
Режиссер Йохас Симонс – фигура известная в театральном мире. В течение многих лет голландский постановщик руководил драматическим театром «Голландия». Помимо этого он в течение трех лет руководил фестивалем искусств Рур-Триеннале, также работал в театрах Германии. Но это его первая работа во Фламандской опере.
Оперу « Дон Карлос », впервые поставленную в Париже в 1867 году, Верди переделывал несколько раз, менял либретто, вставлял или убирал целые сцены. Фламандский театр выбрал версию 1886 года, так называемую версию Модена, в которой присутствует сцена в Фонтенбло. Спектакль идет на французском языке, согласно либретто Жозефа Мери и Камилла дю Локле. Сцену оформил известный фламандский сценограф и художник по визуальным искусствам Ханс Оп де Беека, костюмы создала фламандка Грета Гойрис.
Йохас Симонс поменял порядок сцен, начав оперу не со сцены в Фонтенбло, а построил спектакль как горячечный бред умирающего принца. Перед лежащим на кровати Доном Карлосом чередой проносятся отдельные моменты его короткой жизни, счастливые и несчастные. Среди самых прекрасных была встреча с французской принцессой Елизаветой Валуа, моменты счастья с нею во Франции, прерванные объявлением о свадьбе принцессы с его отцом королем Испании Филиппом Вторым. Мозг принца не смог справиться с ударом, и он сошел с ума.
Йохан Симонс вышел за рамки либретто, обратившись к подлинной истории Дона Карлоса. За попытку создать заговор Филипп Второй приказывает аключить его под стражу: в исторических документах говорится, что в комнате было очень жарко, так как король велел законопатить все окна и двери. Принц умирал от жары, тогда велели принести лед, он сидел в ледяной воде, и ее пил. Говорят, что он умер от расстройства желудка или от лихорадки. В спектакле большую часть спектакля принц в белой рубашке и черных шароварах проводит в своей комнате на больничной кровати. Сюда к нему приходят друг Родриго Поза, король. Когда Дон Карлос уходит со сцены, кровать не исчезает, просто она отодвигается в глубину подмостков. На заднике появляются видеопроекции различных схематически очерченных пейзажей. Действие происходит вокруг Эскориала, где в королевском дворце проводит лето двор. Иногда холмы кажутся покрытыми снегом или льдом, очевидно, как напоминание о страданиях принца. Лишь ознакомив зрителей с больным принцем, режиссер обращается к Фонтенбло. Трубят охотничьи рожки, появляется принцесса Елизавета Валуа. Их вспыхнувшая любовь прервана посланием ее отца, что она отдана в жены Филиппу Второму. Тут прозвучал один из самых трогательных драматических любовных дуэтов Елизаветы и Дона Карлоса. Хор поет вполголоса за занавесом. На сцене все замирают, и в воздухе словно повисает тяжелое предчувствие, что судьбы этих двоих молодых людей навсегда порушены.
Герой Верди в версии Симонса неспособен принять реальность, он слишком погружен в себя и видит вокруг лишь продажность всех и вся. Режиссер постарался так представить отношения героев, чтобы зрители смогли увидеть мир его глазами и тоже ужаснулись, чтобы у зрителей возникла симпатия к Дону Карлосу. Потому нередко на сцене появляются элементы пародии или насмешки над королевским двором. В этой же карнавальной стилистике созданы и костюмы. В программе написано, что они созданы по мотивам картин Босха и Брейгеля. Все так, но все преувеличено, искажено. Можно угадать фламандские традиции XVI и XVII веков, толстый, грубый материал, огромные юбки ярких цветов, смешные нелепые шапки. Вот только трудно принять спортивный комбинезон яркого синего цвета для Елизаветы.
Я могу не соглашаться с отдельными моментами постановки, но хочу отметить, что характеристики образов протагонистов и их взаимоотношения были превосходными. Чувствуется, что Йохан Симонс – режиссер драматического театра.
Трудно воспринять оформление сцены. Если видео задника ассоциируется с испанскими пейзажами, то передвигающиеся кубы, сферические треугольники и конструкции с русскими церковными маковками в ярких тонах, напоминающие создания Георгия Цыпина, не ассоциируются ни с чем, кроме как с миром детской игры. Возможно, это напоминание о том, что Дон Карлос, лишенный материнский любви (его мать была сумасшедшей), представлен здесь словно застрявшим в детстве. Его поведение с отцом тоже свидетельствует, что он не знал родительской любви. Во время арии короля Дон Карлос присутствует в его комнате и молча к нему прижимается, словно понимает, что тому плохо, как плохо и ему. Потом встает и уходит. Психологически это очень хорошо сделано. На протяжении всего спектакля хор оставался на сцене, но в глубине, за занавесом. В самые эмоциональные, драматические моменты занавес подымался, и хор выходил вперед.
Центральную сцену оперы – момент сожжения еретиков- режиссер сделал строгой. Не было костров, не было шествия раскаявшихся. Только столкновение короля и его сына на фоне группы фламандских посланников. Композитор так построил оперу, что вся вторая половина посвящена борьбе за освобождение Фландрии, любовные дуэты уходят в тень. Тема Фландрии звучит ясно и громко. И для всех этих эпизодов режиссер выбрал стиль строгий и сосредоточенный: хор уходит в глубину за занавес, никаких отвлекающих моментов.
Премьера порадовала замечательным составом солистов, особенно исполнителей мужских партий. В опере два равноправных протагониста: король и его сын. Оба образа глубокие, оба требуют не только первоклассных солистов, но и больших драматических актеров. Партию Филиппа Второго исполнил немецкий бас Андреас Бауэр Канабас, специалист в вердиевском репертуаре. Он создал сложный портрет короля, который у него не только тиран и ревнивец, но и человек, разочарованный в жизни и в своих амбициях. В знаменитой арии в начале 4-го акта бархатистый голос певца передает меланхолию, его манера исполнения отличается благородством, подчеркнута тонкая фразировка. Он носит бумажную корону, которую периодически снимает, потом снова надевает. Очевидно, так представлена его неуверенность в будущем.
Итало-американский вокалист Леонардо Капальбо, которого называют «новым принцем среди теноров», соединил свои таланты, музыкальный и актерский, и также создал глубокий образ несчастного героя. Страсть, горечь, угроза гибели, все завершается последним свиданием с Елизаветой у гробницы Императора Карла Пятого. После чего героям остается только расстаться с надежной на скорую встречу в ином мире.
Звучный раскатистый баритон, высокая представительная фигура Позы и его убедительная игра делают его важным участником спектакля. Насыщенная драматизмом партия исполнена турецким баритоном Карталем Караждедиком, известным исполнителем баритоновых партий в европейских оперных театрах. Он одет в традиционный костюм испанского гранта – черный жакет с высоким гофрированным воротником, короткими черными брюками. Кстати, никто из исполнителей не меняет костюмы в течение всего спектакля.
Редко удается услышать такое равнозначное распределение солистов, исполнителей мужских ролей. Но этого нельзя сказать о женском составе. В партии принцессы Эболи выступило американское меццо-сопрано Раехан Брюс- Девис, член группы молодых солистов при Фламандской опере. Ее актерская игра была убедительной, и она создала интересный образ принцессы, но ее голосу еще не хватает опыта.
Партию Елизаветы исполнила американская певица Мэри Элизабет Вильямс, обладательница сильного и звучного сопрано, но мне бы хотелось услышать больше нюансов.
В небольшой партии императора Карла Пятого выступил бельгийский бас Вернер ванн Мехелен, певец с большим стажем, обладатель большого звучного баса, часто выступающий в Байройте в операх Вагнера. Его голос отличается ровностью и плавными переходами из регистра в регистр.
Но главным сюрпризом стало оркестровое исполнение музыка Верди. Опера началась большой оркестровой партией, сыгранной энергично и драматически. Аргентинский маэстро впервые предстал перед зрителями в новом амплуа музыкального руководителя оркестра Фламандкой Оперы. С первых тактов обозначилась живая смена ритмов и настроений, плавные переходы от сцены к сцене, а также красивая кантилена. Оркестр звучал безупречно, откликаясь на движения дирижера, не заглушая солистов, оркестровые соло были тщательно выделены, группа медных была выдающейся, а у нее было много работы.
Crédit photo: Annemie Augustijns