19  сентября – 30 октября 2019 – Opera Ballet Vlaanderen, Antwerpen, Gent

Новый сезон во Фламандской опере начался c «Донa Карлосa» Верди в постановке голландца Йохаса Симонса. Пожалуй, нет  более логичного места для представления этой оперы, чем Фландрия. Хотя либретто рассказывает о любви между инфантом Доном Карлосом и королевой Елизаветой, его мачехой,  действие происходит на фоне борьбы Фландрии за освобождение от испанского гнета. Постановка осуществлялась новым художественным руководством – с начала сезона в театр пришли новый артистический директор Ян Ванденхоуве (Jan Vandenhouwe) и музыкальный руководитель, аргентинский дирижер  Алехо Перез (Alejo Pérez). Информация на сайте

Режиссер Йохас Симонс – фигура известная в театральном мире. В течение многих лет голландский постановщик руководил драматическим театром «Голландия».  Помимо этого он в течение трех лет руководил фестивалем искусств Рур-Триеннале, также работал в театрах Германии. Но  это его первая работа во Фламандской опере.

Оперу « Дон Карлос », впервые поставленную в Париже в 1867 году, Верди переделывал несколько раз, менял либретто, вставлял или убирал целые сцены. Фламандский театр выбрал версию 1886 года, так называемую версию Модена, в которой присутствует сцена в Фонтенбло. Спектакль идет на французском языке, согласно либретто  Жозефа Мери и  Камилла дю Локле. Сцену оформил известный фламандский сценограф и художник по визуальным искусствам  Ханс Оп де Беека, костюмы создала  фламандка  Грета Гойрис.

Йохас Симонс поменял порядок сцен, начав оперу не со сцены в Фонтенбло, а построил спектакль как горячечный бред умирающего принца. Перед лежащим на кровати Доном Карлосом чередой проносятся отдельные моменты его короткой жизни,  счастливые и несчастные.  Среди самых прекрасных  была встреча с французской принцессой Елизаветой Валуа, моменты счастья с нею во Франции, прерванные  объявлением о  свадьбе принцессы с его отцом королем Испании Филиппом Вторым. Мозг принца не смог справиться с  ударом, и он сошел с ума.

Йохан Симонс вышел за рамки либретто, обратившись к подлинной истории Дона Карлоса. За попытку создать заговор  Филипп Второй приказывает аключить его  под стражу: в исторических документах говорится,  что в комнате было очень жарко, так как король велел законопатить все окна и двери. Принц умирал от жары,  тогда велели принести лед, он сидел в ледяной воде, и ее пил. Говорят, что он умер от расстройства желудка или от лихорадки.  В спектакле большую часть спектакля принц в белой рубашке и черных шароварах проводит в своей комнате на больничной кровати. Сюда к нему приходят друг Родриго Поза, король. Когда Дон Карлос  уходит со сцены, кровать не исчезает, просто она отодвигается в глубину подмостков.  На заднике появляются  видеопроекции  различных схематически очерченных пейзажей. Действие происходит вокруг Эскориала, где  в королевском дворце проводит лето двор. Иногда холмы кажутся покрытыми снегом или льдом, очевидно, как напоминание о страданиях принца. Лишь ознакомив зрителей с больным принцем, режиссер обращается к  Фонтенбло. Трубят охотничьи рожки, появляется принцесса Елизавета Валуа. Их вспыхнувшая любовь прервана посланием ее отца, что она отдана в жены Филиппу Второму. Тут прозвучал  один из самых трогательных драматических любовных дуэтов Елизаветы и Дона Карлоса.  Хор  поет  вполголоса за занавесом. На сцене все замирают, и в воздухе словно повисает тяжелое  предчувствие, что судьбы этих двоих молодых людей навсегда порушены. 

Герой Верди в версии Симонса неспособен принять реальность, он слишком погружен в себя и видит  вокруг  лишь продажность всех и вся.  Режиссер постарался так представить отношения героев, чтобы зрители  смогли увидеть мир его глазами и тоже ужаснулись, чтобы у зрителей возникла симпатия к Дону Карлосу. Потому  нередко на сцене появляются элементы пародии или насмешки над королевским двором. В этой же карнавальной  стилистике созданы и костюмы. В программе написано, что они созданы по мотивам картин Босха и Брейгеля. Все так, но все преувеличено, искажено. Можно угадать  фламандские традиции XVI и XVII веков,  толстый, грубый материал,  огромные юбки ярких цветов, смешные  нелепые  шапки. Вот только трудно принять спортивный комбинезон  яркого синего цвета для Елизаветы.

Я могу не соглашаться с отдельными моментами постановки, но хочу отметить, что характеристики образов протагонистов и их взаимоотношения были превосходными. Чувствуется, что Йохан Симонс – режиссер драматического театра.

Трудно воспринять оформление сцены.  Если видео задника ассоциируется с испанскими пейзажами, то передвигающиеся кубы, сферические треугольники и конструкции с русскими церковными маковками в ярких тонах, напоминающие создания Георгия Цыпина,  не ассоциируются ни с  чем, кроме как с миром детской игры. Возможно, это напоминание  о  том, что Дон Карлос, лишенный материнский  любви (его мать была сумасшедшей), представлен здесь словно застрявшим в детстве. Его поведение с отцом  тоже свидетельствует, что он не знал родительской любви. Во время арии короля  Дон Карлос присутствует в его комнате и молча к нему прижимается, словно понимает, что тому плохо, как плохо и ему. Потом встает и уходит. Психологически это очень хорошо сделано. На протяжении всего спектакля хор оставался на сцене, но в глубине, за занавесом. В самые эмоциональные, драматические моменты занавес подымался, и хор выходил вперед.

Центральную сцену оперы –  момент сожжения еретиков- режиссер сделал строгой. Не было костров, не было шествия раскаявшихся. Только  столкновение короля и его сына на фоне группы фламандских посланников. Композитор так построил оперу, что вся вторая  половина посвящена борьбе за освобождение Фландрии, любовные дуэты уходят в тень. Тема Фландрии звучит ясно и громко. И для всех этих эпизодов режиссер выбрал стиль строгий и сосредоточенный: хор уходит в глубину за занавес,  никаких отвлекающих моментов.

Премьера порадовала замечательным составом солистов, особенно исполнителей мужских партий. В опере два равноправных протагониста: король и его сын. Оба образа глубокие, оба требуют  не только первоклассных солистов, но и  больших драматических актеров. Партию Филиппа Второго исполнил немецкий бас Андреас Бауэр Канабас, специалист  в вердиевском репертуаре.  Он  создал сложный портрет короля, который у него не только тиран и ревнивец, но и человек, разочарованный в жизни и в своих амбициях. В знаменитой арии в начале 4-го акта бархатистый голос певца  передает меланхолию, его манера исполнения отличается благородством, подчеркнута тонкая фразировка. Он носит бумажную корону, которую периодически снимает, потом снова надевает. Очевидно, так представлена  его неуверенность  в будущем.

Итало-американский  вокалист Леонардо Капальбо, которого называют «новым принцем среди теноров», соединил свои таланты, музыкальный и актерский, и также создал  глубокий образ несчастного героя. Страсть, горечь, угроза гибели, все завершается последним свиданием с Елизаветой у гробницы Императора Карла Пятого. После чего героям остается только расстаться с надежной на скорую встречу  в ином мире.

Звучный раскатистый баритон, высокая представительная фигура Позы и его убедительная  игра делают его важным участником спектакля. Насыщенная драматизмом партия  исполнена турецким баритоном Карталем  Караждедиком, известным  исполнителем баритоновых партий в европейских оперных театрах. Он одет в традиционный костюм испанского гранта – черный жакет с высоким гофрированным воротником, короткими  черными брюками. Кстати, никто из исполнителей не меняет костюмы в течение всего спектакля.

Редко удается услышать такое равнозначное распределение  солистов, исполнителей мужских ролей. Но этого нельзя сказать о женском составе. В партии принцессы Эболи выступило американское меццо-сопрано Раехан Брюс- Девис, член  группы молодых солистов при Фламандской опере. Ее актерская игра была  убедительной, и она создала интересный образ принцессы, но  ее голосу еще не хватает опыта.

Партию Елизаветы исполнила американская певица Мэри Элизабет Вильямс, обладательница сильного и звучного сопрано, но мне бы хотелось услышать больше нюансов.

В небольшой партии императора Карла Пятого выступил бельгийский бас Вернер ванн Мехелен, певец с большим стажем, обладатель большого звучного баса,  часто выступающий в Байройте в операх Вагнера. Его голос отличается ровностью и плавными переходами из регистра в регистр.

Но главным сюрпризом стало оркестровое исполнение музыка Верди. Опера началась большой оркестровой партией, сыгранной энергично и драматически. Аргентинский маэстро впервые предстал перед зрителями в новом амплуа музыкального руководителя оркестра Фламандкой Оперы. С первых тактов обозначилась живая смена ритмов и настроений, плавные переходы от сцены к сцене, а также красивая кантилена. Оркестр звучал безупречно, откликаясь  на движения дирижера, не заглушая солистов, оркестровые соло были тщательно выделены, группа медных была выдающейся, а у нее было много работы.  

Crédit photo: Annemie Augustijns