20-28 ноября 2021 – Théâtre de Gennevilliers

Парижский Осенний фестиваль в третий раз приглашает спектакли невероятного Куро Танино/Kuro Tanino. Одна из знаковых фигур современного японского театра, Танино (р.1976), по первому образованию врач-психиатр, художник, режиссер и драматург спектаклей, которые он выстраивает как сценарный план фильма, через раскадровки сцен. Его новый опус, «Крепость улыбки»/ »La forteresse du sourire »- это история двух соседей, живущих в одноэтажном доме у самого океанского  берега, так что действие постоянно сопровождают звуки близкого моря: крики чаек, завывания ветра, шум волн. Перед нами в разрезе две комнаты дома, с воспроизведенной дотошно, до малейших деталей бытовой обстановкой: собственно,  это кухня-столовая и спальня по совместительству, с почти идентичной мебелью.

В одной живет капитан рыбацкого судна с постоянно тусующимися у него тремя молодыми парнями, рыбаками его команды. Живут как веселая банда друзей, и мы в основном присутствуем на совместных трапезах, обильно приправленных саке и (или) пивом. Готовят прямо  на сцене. Горланят. Смотрят телевизор, обсуждают любовные истории и спагетти-вестерны. В квартире за перегородкой – совсем другая атмосфера. Туда въехал немолодой муниципальный служащий с больной деменцией матерью – она хотела жить возле моря. С утра до ночи он ухаживает за любимой матерью. Ему тяжело. Он не жалуется. Иногда ему приезжает помочь дочь-студентка  – неохотно, формально.  Да и что говорить, обслуживать безумную старуху, которая может полить твою голову соусом, думая, что ты цветок, или описаться прямо посреди комнаты – радости мало. И как напоминание о былой жизни старой женщины – сямисэн, который занимает полкомнаты. А  она уже даже не понимает, что это вообще за штука. 

Почти весь спектакль мы смотрим параллельные существования двух этих миров, изображенных с гиперреалистичной дотошностью. Иногда появляется ощущение телесериала – играют все чрезвычайно достоверно. Но постепенно приходит понимание, что быт здесь не сводится к банальности, это жизнь складывается в ритуал из каждодневных маленьких действий и привычных предметов обихода, которые в свою очередь становятся почти сакральными объектами.

Между эпизодами вставлены забойные американские мелодии в  стиле кантри. На их фоне рассказчик произносит заставку от имени главного героя – капитана судна, который рыбачит уже 35 лет, и вот сейчас вдруг очнулся и понял, что стареет, ведь он даже не заметил, как в дом въехали соседи. В финале та же заставка, как в балладной форме -только теперь, он не заметил, как они съехали. Почти физическое ощущение текучести времени. И все пронизывает нежность автора к этим существованиям. Одиночества, которые все-таки в какой-то момент поддерживают друг друга, способны на солидарность и привязанность. Человек человеку здесь ,несмотря на отчуждение и жестокость жизни,  в какой-то степени товарищ и брат. Даже дочка в конце оттаивает, встанет спозаранку, приготовит  бабушке и отцу суп из снежного краба. Того самого деликатеса, что в порыве экзистенциальной тоски после бессонной ночи вдруг подарит ему капитан рыбацкого судна. Много недосказанностей, как будто настроение сцены важнее текста. В какой-то момент происходит сдвиг, каждодневная обыденная жизнь оказывается фасадом, сквозь который проступают контуры вечной истории о нелепой и бессмысленной юдоли человеческого существования, согретой присутствием Другого, других, близких и дальних. «Для меня театр – идеальное место для утверждения, что мы живем в текучем изменчивом и меняющемся мире, где все друг с другом связаны». Музыкальная баллада в стиле кантри закручивает все действие в поэму о горько-сладком существовании человека. Символом которого -очень наивным, с мягкой улыбкой, станет появившаяся в финале цветущая сакура. Откуда название, крепость улыбки? Куро Танино объясняет, что для каждого из его героев, дом -это крепость, и каждому хочется, чтобы жизнь в ней сопровождала улыбка.