13-17 апреля 2022 – Grande Halle de la Villette, Paris; 27 -30 апреля 2022 – Théâtre du Nord, Lille
В Париже играют «Дракон» Евгения Шварца. То есть премьера прошла в январе в Анже, театром которого (Le Quai, CDN d’Angers) с этого сезона стал руководить Тома Жолли/Thomas Jolly, но до Парижа спектакль доехал только сейчас. Успех оглушительный, полный зал, рецензии восторженные во всех газетах. Интересно, что в преддверии выборов 2017-го года Жолли поставил и сам сыграл « Ричарда III » , как политическое высказывание, блистательно показав, как в сущности просто при понимании определенных технологий и известной харизмы лидера, даже такого, как шекспировский Ричард, манипулировать мнением народным. В преддверии нынешних случился «Дракон»- и притча, написанная в 1943 (перевод режиссера-брехтианца Бенно Бессона) отсылок к войне как раз лишена.
«Дракон» поставлен как комикс в стиле фэнтези. Гротескная пародийно-готическая стилистика семейки Адамс или макабрической сказки Тима Бертона. Игра актеров утрированная, лишенная психологических нюансов. Дракон в спектакле триедин, представлен сразу тремя готическими фриками, один из которых – женщина. Загримированы все, как персонажи хоррора. Даже чудесная Эльза, этакая добродетельная Гретхен, ходит с черными кругами под глазами. Спектакль, как всегда у Жолли, зрелищный. Особенно впечатляют стилизованная экспрессионистская декорация – таинственный дом архивариуса Шарлеманя, выстроенный из ломанных ассиметричных линий, одновременно хранилище памяти ( полки со старинными свитками) и логово зверя.
Потом такие же смещенные башенки и разорванное городское пространство с домами странных пропорций, онирическое освещение, выстроенное на контрастах света и тени, и все внутри неонового контура яйцевидной формы (сценограф Брюно де Лавенер/Bruno de Lavenère). Цвета – либо черно-белые, либо яркие кричащие– так падающие головы дракона обдают собравшихся горожанок красными потоками крови, как в комиксе. Все действо сопровождается зловещим звуковым фоном – саундтрек от постоянного соавтора Жолли, композитора Клемана Мирге/Clément Mirguet .
Поединок рыцаря с чудовищем – борьба за свободу против добровольного рабства искалеченных душ. Поэтому все горожане как одинаковые масочные персонажи, естественные и живые здесь только Шарлемань и его дочь Эльза. Несвободные люди, не просто свыкшиеся, но идеализирующие свою несвободу. Дракон исчез, но драконье начало никуда не делось. Просто оно изменило форму и методы. Спектакль Жолли – не столько сатира на диктатора, сколько современные политические аллюзии. «Послушайте голос народа», – ехидно объявляет Дракон Ланцелоту, – « это и есть их демократический выбор ». Опять же любимая режиссером тема манипуляций толпой. Продажные политики и легко манипулируемые массы – хоть тем драконом, хоть этим. Сцены с карикатурно-гротесковым Бургомистром и Генрихом решены в стилистике гиньоля. Причем Брюно Байе/ Bruno Bayeux в роли городского головы переигрывает так, что просто зашкаливает.
Ланцелот здесь – наивный сказочный рыцарь добра, и помогают ему абсолютно сказочные персонажи -говорящий кот, верный ослик, оружейники, колдунья-дизайнер и маг, создатель ковра-самолета. Но умирает Ланцелот как типичный герой современной фэнтези – светомузыка, грохот металла, дымовая завеса. Жолли настаивает, что делает театр для широкого зрителя. Отсюда обращение к традициям площадного театра с его палитрой преувеличенной театральности и к опыту популярных телесериалов в жанре фэнтези.
Тома Жолли посчитал, что Шварц заканчивает пьесу слишком трафаретно сказочно, то есть искусственным хэппи-эндом и полным стиранием женского персонажа, то есть Эльзы, перед помпезным «возвращением героя». Поэтому финал переписан в соответствии с феминистской повесткой: Эльза сама наказывает зло, нанося смертельный удар ножом Бургомистру, а затем и его сыну прямо во время свадьбы. И только после этого появляется Ланцелот -теперь рыцарь и возлюбленная соединяются на равных, без всяких долгих лирических отступлений и патетических славословий они просто покидают город людей.
Финальный призыв к счастью тоже звучит без энтузиазма: сомнения по поводу счастливого конца и возможности убить засевших в каждом из нас драконов какие-то очень скудные. Как и надежды на то, что горожане спасутся из своего добровольного рабства.
Есть ли все же здесь месседж? В преамбулу к спектаклю Тома Жолли выносит отрывок про книгу в Черной пещере «В пяти годах ходьбы отсюда, в Черных горах, есть огромная пещера. И в пещере этой лежит книга, исписанная до половины. К ней никто не прикасается, но страница за страницей прибавляется к написанным прежде, прибавляется каждый день. Кто пишет? Мир! Горы, травы, камни, деревья, реки видят, что делают люди. Им известны все преступления преступников, все несчастья страдающих напрасно. От ветки к ветке, от капли к капле, от облака к облаку доходят до пещеры в Черных горах человеческие жалобы, и книга растет. Если бы на свете не было этой книги, то деревья засохли бы от тоски, а вода стала бы горькой. Для кого пишется эта книга? Для меня». То есть, если в каждом из нас сидит дракон, то и возможный будущий Ланцелот – тоже.
Crédit photo : Nicolas Joubard