14-29 марта 2025 – Théâtre des Bouffes du Nord

К 100-летию Питера Брука (21 марта 1925 – 2 июля 2022)  на сцене его легендарного Парижского театра Буфф дю Нор вновь играют последний спектакль мэтра, «  Tempest project  », сделанный в рамках исследовательского проекта  по Шекспировской «Буре». Спектакль восстановлен соавтором всех последних работ Брука,  Мари-Элен Эстьенн/Marie-Hélène Estienne, постоянной сотрудницей режиссера с 1977 года.  Брук первый раз поставил «Бурю» в 1957 в Стратфорде, и потом множество раз возвращался к этой, как он считал, самой загадочной пьесе Шекспира.  В  новой короткой версии осталась приблизительно треть текста Шекспира и все сведено к какой-то квинтэссенции смысла, режиссер определяет его « как прощение и свобода ». Дух умиротворения и покоя, а не мщения, витает над этим последним опусом великого режиссера. 

Кроме волшебника Просперо и его дочери Миранды, есть двое его подручных, чудовище Калибан и чистый дух Ариэль, из всей многочисленной свиты придворных Брук оставил двух комическх персонажей, шута Тринкуло и пьяницу-дворецкого Стефано (их исполняют братья близнецы -Люка и Фабио Манильо/Luca,Fabio Maniglio), и сына Короля Неаполя Фердинандо, которого, преображаясь, играет тот же актер, Сильвен Левитт/ Sylvain Levitt, что и Калибана.

На сцене несколько ковриков, поленья, тонкие прутья бамбука, пустая сцена и фон старых стен цвета охры театра Буфф дю Нор (Bouffes du Nord или Bouffes des Nord), который сам по себе несет большую смысловую нагрузку для всех смотрящих,- здесь как в соборе, где молились много веков (да простится мне такая высопарность), особая энергетика. И публика особая — она знает зачем и почему здесь. И, конечно, никто не ждет какой-нибудь зрелищной феерической бури. Все эти превращения имеют свойства метафизические. Спокойный мудрец Просперо– актер африканского  происхождения Эри Нзарамба/Ery Nzaramba, давний спутник театра Брука. Он играл Бхишну, воина-мудреца, наставник  юного царя в поздней версии  « Махабхараты » и  другого мудреца, Иезекииля, в притче 2018 года «Пленник». Сродни им и его Просперо. В спектакле Брука катализатором духовного преображения Просперо, бывшего Герцога Миланского, живущего долгие годы изгнания идеей мщения брату, отнявшего власть и обрекшего когда-то его с дочерью на гибель, становится  любовь Миранды и Фердинанда, свидетелем которой он оказывается.

Миранда  – чудесная  Паула Луна/Paula Luna, как будто сошедшая с картины старых мастеров, ее непорочная чистота естественна, как будто она пришла из какого то другого времени. Сильвен Левитт актер абсолютной свободы, владеюший нашим вниманием с одинаковой интенсивностью и в образе романтичского принца, и в грубоватом фарсовом  мужлане Калибане. У Шекспира Ариэль – дух, формально мужского рода, но в принципе существо вне пола как передать бестелесность на сцене – один из вопросов, которымы издавна задавался Питер Брук. Здесь Ариэля играет почти 80-летняя франко-аргентинская актриса Марилю Марини/Мarilu Мarini, но странным образом вопрос возраста не встает, перед нами какое-то удивительное существо, излучаюшее чистую энергию. Легкая, трогательная и немного забавная Марини всей нежно-изысканной игрой вызывает ассоциацию с воздушными, небесными созданиями. Это и есть волшебство по Питеру Бруку. 

Присутствие магии здесь разлито в воздухе и может выражаться в простейшем бытовом жесте, как церемониал  с  бамбуковыми палками, символами счастья, с которыми играют в первом любовном свидании Миранда и Фердинанд.  «Ты не пугайся: остров полон звуков, и шелеста, и шепота, и пенья» – рассказывает пришельцам Калибан:  о присутствии духов напоминает в спектакле пение японки Harué Momoyama под аккампанимент самисэна. Старый мудрый Брук видит главную тему « Бури » через вариации постоянно присутствующего слова  свобода – так Просперо открывается для прощения через освобождение, других и свое: отпускает на свободу Ариэля, возвращает остров Калибану. И  в эпилоге, отрекаясь от своего волшебства, обращается к зрителям: «Как нужно вам грехов прощенье. Так и даруйте мне освобожденье» (в русских переводах обычно все заканчивается просьбой о милости, милосердии, а не освобождении, ближе других к оригиналу у Т. Щепкиной-Куперник: «Как нужно вам грехов прощенье. Так мне даруйте  отпущенье». Это перекликается с последней строкой клоделевского  « Атласного башмачка » – «Избавление плененных душ». То есть высшее освобождение в божественной перспективе…