18 марта-22 апреля 2023–Odéon-Théâtre de l’Europe, 26-28апреля – MC2 Grenoble, 10-13 мая –CDN Toulouse Occitanie
Шекспировская трагедия в постановке Франсуа Сивадье/Francois Sivadier соблюдает все коды дивного нового мира, правда, приближается при этом к фарсу. «Отелло» читается почти как манифест: тут и митушницы (Дездемона как символ всех женщин, жертв мужского насилия), и Венеция как представитель « угнетающей белой цивилизации » и «культурa отмены» (в данном случае, права белых исполнять роль мавра, даже если это такие великие актеры, как Лоуренс Оливье или Орсон Уэллс). Времена обязывают — сегодня трудно представить Отелло в исполнении белого. «Играть Отелло загримированным под африканца белым, только усиливать расизм», – рассуждает в интервью газете Монд Адама Диоп/Adama Diop, французский актер сенегальского происхождения, сыгравший Отелло у Сивадье. 
Хотя можно вспомнить, что еще в недавние времена Отелло в Париже играли как мавра, то есть араба, и его роль исполняли актеры магрибского происхождения, как в мощном спектакле Эрика Винье/Eric Vignier (2008), или у Разерки Бен Садья – Лаван/Razerka Ben Sadia-Lavant (2013), где Отелло сыграл знаменитый рэпер Дизиз.
Спектакль Сивадье (пустая сцена, огражденная кулисами из прозрачного пластикового брезента на фоне черного задника) начинается вступлением, не предусмотренным Шекспиром, — Адама Диоп -Отелло, актер характерный, наделенный большим обаянием и харизмой («Макбет» у Брауншвейга, Лопахин у Родригеса(Приз синдиката театральной критики 2022), участник знакового спектакля Касторфа Расин/Арто) проводит сцену соблазнения Дездемоны, шутливо обучая девушку африканскому языку своего народа волоф. Дездемона, не какая-то там венецианская модница, а скромная девчонка в простеньких брючках и маечке, с радостью вступает в эту игру, чтобы стать ближе любимому человеку, разделить с ним все, вплоть до самых сокровенных вещей. Сделать своим далекий чужой язык. Отелло первых сцен – человек на удивление радостный, которому все удается- на поле брани и в делах любовных, излучающий счастье и спокойную уверенность в себе. Уверенность, подаренную любовью Дездемоны.
Итак, Отелло – африканец, а Ягo- белый. Яго играет любимый артист Сивадье, виртуозный Николя Бушо/ Nicolas Bouchaud. Партия Яго – импровизации опытного шоумена, полностью владеющего вниманием публики, как в зале, так и на сцене: и знатный венецианец Родриго, и лейтенант флота Кассио, и генерал Отелло безоговорочно верят всем россказням поручика. Хитрый пройдоха и талантливый манипулятор обводит вокруг пальца простака Отелло, всегда готового верить в предательство белых, поэтому он поддается Яго почти мгновенно, без всяких сомнений. Несмотря на внешнюю уверенность в себе, Отелло ощущал себя здесь нежеланным, чужаком. Мир, окружавший его,- расистский по определению.И только любовь лучшей из всех венецианок дала ему возможность почувствовать себя на высоте, оставаясь самим собой в этом чуждом мире белых. Предательство Дездемоны —это возращение в отчужденный от него мир, в котором ему -теперь навсегда- нет места.
Текст проговаривается как прозаический, никакой такой поэзии. Несмотря на актуальный посыл, спектакль Сивадье приближается к драме ревности, какую играли на «Бульваре преступлений» в 19 веке, вообще много от кровавых мелодрам «для народа», усиленных элементами фарса: Брабанцио, отец Дездемоны — комический старик водевиля, сцены Кассио и Родриго, с нарочитыми потоками крови, смотрятся как гиньоль . Сивадье играет с кодами масс культуры, и не всегда удачно- вульгарная Бьянка, которая говорит исключительно на итальянском и даже исполняет популярный шлягер, будто выскочила их сериала канала RAI.
На этом « Отелло » зрители много смеются — еще бы, Бушо отменный юморист и буффон. Ради публики идет на все, даже хиты группы Quin исполняет в микрофон. Действие выстроено как блестящий дивертисмент – и в первой части шоу карикатурный злодей и харизматичный шоумен Яго заслоняет драму протагонистов, Отелло и Дездемоны. Дездемона Эмили Леюро/Emilie Lehuraux- не невинная голубка, но вполне современная девушка, с сильным характером. Жертвует собой из- за любви, до конца все понимая. Но невозможно отступить, разочаровавшись в любимом. Истину доносит до зрителей другая женщина, чернокожая Эмилия -Жиска Кальванда/ Jisca Kalvanda. Служанка Дездемоны тоже сильная свободная натура, да что там сильная – просто народный трибун, всех мужиков любых цветов кожи переиграет, не задумываясь.
Спектакль как-то приближается к трагедии единственный раз – в сцене, когда Дездемона с пронзительным отчаянием поет старинную балладу о погибших на войне любовниках, и отодвинув служанку, сама медленно раскладывает невероятно длинную белоснежную простыню – и ложе любви, и саван.
В финале черный задник как будто полыхает инфернальным огнем. Высокие своды, созданные направленным светом, превращают сцену в пространство инфернального наваждения, как в фильмах-фэнтези. Отелло становится таким, каким хотела его видеть белая Венеция, – жестокий дикарь. Но парадоксально именно сейчас, перед тем, как задушить Дездемону, он покрывает лицо белым гримом, то есть становится белым. А в самый момент убийства расплывается в зловещей ухмылке Джокера. И как отзвук – в финале апофеоз торжествующего Яго тоже представлен как кровавая гримаса того же клоуна-убийцы. Словно Отелло и Яго слились воедино, мавр полностью стал его креатурой, растворился в фигуре своего дьявольского кукловода.
Crédit photo: