15 июня-11 июля 2024– Opéra Bastille
После 170 лет забвения на сцену Парижской Oперы возвращается в оригинальной французской версии опера Гаспаре Спонтини/ Gaspare Spontini «Весталка»(1807), пользовавшаяся бешеной популярностью в начале 19 века. Режиссерка -американка австрийского происхождения Лидия Штайер/ Lydia Staier, наделавшая много шума радикальной постановкой «Саломеи» ( Opéra Bastille, 2022, 2024), антиутопии из будущего в стиле треш и gore, где знаменитый « танец семи покрывал » превращался в натуралистическую сцену изнасилования принцессы, сначала царем Иродом, а потом и всеми остальными придворными. В том же жанре кровавой дистопии она ставит «Весталку»: действие из античного Рима перенесено в Париж недалекого будущего, опять кровь и насилие, минус разврат, но плюс диктатура: военно-религиозная деспотия, наподобие той, что описана в романе «Рассказ служанки» Маргарет Этвуд/ Margareth Atwood и отсылает к англо-американским пуританам 17 века ( метафора настолько современная, что становится по настоящему жутко).
Жутковатый обряд коронования победителя посреди Большого Амфитеатра Сорбонны
Все мрачно-премрачно с первой сцены, где вернувшийся с войны победоносный полководец Лициний предается непробудному запою на фоне огромной бетонный стены со свисающими вниз ногами окровавленными трупами. Тоска его от того, что возлюбленная патрицианка Юлия принуждена была стать весталкой, то есть жрицой храма Весты с обязательным обетом безбрачия. Храмом Весты здесь назначен Большой амфитеатр старой Сорбонны с его знаковыми для французов фресками символиста Пюви де Шаванна, только огонь на алтаре разжигают из книг, будущих весталок бреют наголо, Главная Весталка напоминает фигуры средневековой инквизиции, а форма римских солдат- о Третьем Рейхе. Героическя опера с элементами мелодрамы под рукой Штайер превращается в жгучий антивоенный манифест: во втором акте посреди триумфальной процессии среди стягов и трофеев победителя выделяются клетки с окровавленными, изувеченными пленными. Понятно, что в такой атмосфере любви Юлии и Лициния не выжить — в опере, несмотря на драматические перипетии – встреча любовников в храме Весты приводит к тому, что священный огонь гаснет, а Юлия приговаривается к страшной смерти- все кончается хэппи-эндом: Лициний готовит похищение с верным другом Цинной, но в конце концов приходит прощение от Богов, вновь разжигающее огонь Весты, и счастливые любовники соединяются.
Главная Весталка готовит Юлию к наказанию за профанацию обета- она будт замурована заживо
Не то у Штайер: верный Цинна не только предает друга, переметнувшись на сторону Верховного Жреца, но в финале совершает переворот, захватывает власть, провозглашая себя верховным правителем. А уже после финала, на последней балетной музыкальной заставке мы слишим длинную пулеметную очерель, которая за кулисами догоняет Юлию и Лициния, и, видимо, Главную Весталку, неожиданно проявившую слишком много человечности для спасения своей подопечной. А к бетонной стене снова подтягивают окровавленные тела для подвешивания. В «Саломее»еще был возможен прорыв черноты мира через любовь-страсть Саломеи- спектакль заканчивался вознесением иудейской царевны, соединяющейся в эротико-религиозном экстазе с пророком Иоаканааном, здесь все окончательно и безысходно обречено.
Если смелая трактовка сюжета в финале впечатляет, работа Штайер с певцами какая-то тяжеловесная, условная, так и хочется сказать старомодная ( зрители массово покидали зал уже после второго антракта, все- таки опера длится три с половиной часа), несмотря даже на блестящее мастерство вокалистов — американский тенор Michael Spyres в партии Лициния, французская меццо-сопрано Ève-Maud Hubeaux -Главная Весталка и южноафриканское сопрано Elza van den Heever в роли Юлии. Дирижер, Бертран де Билли/ Bertrand de Billy, в соответствии с режиссeрским замыслом, старательно уходит от пафосно-героической темы Спонтини в сторону большей театральности, свойственной обычно романтической опере- что заставило некоторых критиков назвать его манеру исполнения вялой.
Crédit photo: Guergana Damianova