Готические фрики -Тома Жолли поставил пьесу Евгения Шварца « Дракон »для своей труппы Piccola Familia

 13-17  апреля 2022 –  Grande Halle de la Villette, Paris; 27 -30 апреля  2022  – Théâtre du Nord, Lille

В Париже играют «Дракон» Евгения Шварца. То есть премьера прошла в январе в Анже, театром которого (Le Quai, CDN d’Angers)  с этого сезона стал руководить Тома Жолли/Thomas Jolly, но до Парижа спектакль доехал только сейчас. Успех оглушительный, полный зал, рецензии восторженные во всех газетах. Интересно, что в преддверии  выборов  2017-го года Жолли  поставил и сам сыграл « Ричарда III » , как политическое высказывание, блистательно показав, как в сущности просто при понимании определенных технологий и известной харизмы лидера, даже такого, как шекспировский  Ричард, манипулировать мнением народным. В преддверии нынешних случился «Дракон»- и притча, написанная в 1943 (перевод режиссера-брехтианца  Бенно Бессона) отсылок к войне как раз лишена. Читать дальше

На сайте Парижской Оперы Opéra chez soi  можно посмотреть запись редкой оперы Франческо Кавалли «Гелиогабал»/Eliogabalo (Palais Garnier, 2016). Это дебют в опере режиссера Тома Жолли, прославившегося зрелищными постановками шекспировских хроник, в центре которых – коронованные монстры.Понятно, что опера о скандальном императоре Гелиогабале, поразившем размахом и крайностью своих злодейских утех даже привыкшего к оргийным излишествам Рим, – его сюжет. Впрочем. у Кавалли персонаж  Гелиогабалa трактуется в духе галантого 17 века, без чрезмерностей подлинной истории императора. Жолли не стал раздвигать рамки венецианской оперы, здесь нет ни навязчивой модной актуализации, ни навязчивой же историизации. Режиссер ищет эстетические параллели, он лепит декорацию светом для императора-сирийца, поклонявшего Богу Солнца, тогда как незыблимый порядок Рима представлен черной каменной лестницей, теряющейся под колосниками. На этом фоне особенно эффектно смотрятся скульптурные костюмы от эпатажного английского дизайнера Гарета Пью. Ведущие партии исполняют два знаменитых контратенора: Франко Фаджоли -Гелиогабал и Валер Сабадус -Джулиано. Но и другие исполнители им под стать. Жолли репетировал с певцами, как с драматическими актерами, отсюда яркая театральность и эмоциональность любовных дуэтов. Дирижер – Леонардо Гарсия Аларкон и его Cappella Mediterranea, лучшие специалисты по барочной опере. Хореограф Мод Ле Пладек/Maud Le Pladec. Смотрите также интервью Тома Жолли « Европейской Афише« .

Гран-При Синдиката французской театральной критики отдан Тома Жолли

В Париже вручили Призы французского синдиката театральной критики/Syndicat de la critique. Гран-При, лучший спектакль года во Франции -Тома Жолли за 18-тичасовой спектакль-хронику по Генриху VI Шекспира. Лучшая актриса –Эммануэль Девос (Анна Петровна в « Платонове », постановка Le Collectif les Possédés).  Луший иностранный спектакль года – « Вишневый сад » Льва Додина .Лучший спектакль года, созданный в провинции- Станисласу Норде за постановку по Пазолини « Affabulazione ».  Лучший актер -Миша Леско (Иванов в одноименном спектакле, поставленном Люком Бонди). 

Видеорепортаж Prix de la critique

Видеоинтервью Тома Жолли Grand Prix de la critique

L’interview Thomas Jolly, Grand Prix de la critique

Наш корреспондент побеседовала с Тома Жолли  сразу после церемонии, на которой ему вручили Гран-При  Синдиката критиков.

Ек.Богопольская– Здравствуйте. Вы получили Приз Синдиката критиков за «Генриха VI»Шекспира, постановка была признана лучшим спектаклем этого сезона. На самом деле, о вас только и говорят весь год, со времени Авиньонского фестиваля.  Поздравляю! Могли бы вы нам сказать пару слов об основных принципах вашей работы? Ведь, с одной стороны, спектакль связан со старинной традицией ярмарочного театра, а с другой стороны, в нем используются новейшие сценографические технологии. Все это делает вашу постановку, необыкновенной красоты, увлекательной для любого возраста.  В то же время, это все-таки истинно театральное зрелище, а не просто новые технологии. Не могли бы вы об этом рассказать.

Тома Жолли– Хронологически от начала до конца истории в спектакле проходит 50 лет. Происходит некое развитие, и это отображается в сценографии. Вначале спектакль следует, вы правы, старым французским традициям ярмарочного театра с наивными балаганными гэгами, которых в пьесе очень много. То есть начало играется в комическом регистре. Затем, постепенно к ним прибавляются знаки современности, спектакль становится более сложным технологически. Например, я использую световую машину, автоматический свет, который часто используется на музыкальных концертах, в шоу-бизнесе, на телевидении, но мало в театре. Вообще, период с 1422 по 1471 год — время огромных потрясений. Тогда было изобретено книгопечатание, навигация, чуть позже — открытие Америки, Коперник, Галилей, перевод Библии, протестантизм… Это век потрясений, и конечно, такие  потрясения были  огромным источником тревог для людей. Вот это развитие я отразил в сценографии, оно идет в направлении к театру технологий, в постановке становится все больше от машины и все меньше человеческого.

-Вы работаете вместке с постоянной труппой актеров, труппой друзей, можно сказать, единомышленников, вместе с которыми вы затеяли эту безумную авантюру, постановку  всей хроники «Генриха  VI».

– Все верно.Мы начали работать с ними в феврале 2010 года. Это труппа актеров и актрис, очень близких мне людей, и мы даже не представляли тогда, что у нас получится. Конечно, над  нами давлело представление о том, что спектакль следовало бы вписать в более общепринятую длительность. Но мы решили не поддаваться  и не обрезать материал, потому что, сократив пьесу, вы будто теряете какую-то важную сущность, квинтэссенцию той эпохи. Так что, вначале материал был на 2 часа, потом на 5, 8, и, в конце концов, на 18 часов. В итоге, мы практически не сократили пьесу (выпали всего три сцены), а состав труппы не изменился с самого начала репетиций, потому что для нас это было что-то вроде  мечты.

– И вы уже второй сезон играете эти 18 часов, это невероятно, ведь считается, что сегодняшний зритель не готов к таким длинным постановкам. А оказалось, что вполне готов.

-Для нас это было огромным сюрпризом. Я и раньше так думал, а теперь знаю точно, что публика все-таки любопытна, она проявляет огромный  интерес к проектам, которые длятся дольше, чем обычно. И и это, конечно, удивительно в нашу эпоху скоростей, цифровых технологий. Но если театр существует уже больше 2500 лет, то это значит, что он несет в себе что-то очень важное для человека, нечто незаменимое. Театр – это когда живое встречается с живым. У нас есть экраны, социальные сети, сегодня мы можем общаться друг с другом с помощью самых разных приспособлений, но ничто не заменит живой человеческий диалог, истории, рассказанной живым человеком. На этом держится театр уже столько веков!  И еще, я думаю, театр удовлетворяет важную человеческую потребность — потребность и ценность быть вместе. Раньше театральное зрелище собирало вместе всех горожан, и в наше время театр по-прежнему даёт эту возможность, – можно сказать, что нам нравится быть вместе и мы хотим быть вместе.

-Я только что посмотрела в Москве вашего «Арлекина» по пьесе Мариво. Это постановка совсем другого жанра, длится всего один час, блестящий театральный эксзерсис, великолепный спектакль, но настолько «другой»! Расскажите, пожалуйста, об опыте работы с актерами Кирилла Серебренникова в «Гоголь — центре»: спектакль все еще в репертуаре театра, к большой радости зрителей.

-Представьте себе, «Арлекин» – моя самая первая постановка. Этот спектакль я ставил во Франции 10 лет назад, и вот прошлой осенью представился случай снова обратиться к нему, трансформировать его с актерами «Гоголь-центра». Для меня это был невероятный опыт работы с очень крепкой актерской командой. Технический персонал в театре тоже на великолепном уровне. Возможность перевести постановку 10-летней давности  на другой язык, реализовать ее с актерами, у которых совсем другие театральные традиции, это потрясающий опыт,  и я абсолютно счастлив, что этот спектакль продолжает свою жизнь в Москве. Знакомство с русским театром было удивительным. Это было столкновение культур, столкновение разных театральных традиций, некий «креативный шок», без всяких пустых споров, настоящий обмен креативным опытом: я -француз, и все, что это предполагает,  плюс мое личное понимание театра, и они, с их опытом, их традицией, с необыкновенной  силой постоянной труппы русского репертуарного театра. Спектакль мы сделали очень быстро, за 15 дней, потому что мы все горели этим опытом. Мне не терпится посмотреть спектакль еще раз.  И если случаем они увидят это интервью:  я их всех обнимаю.

Июнь 2015

Перевод  Ольги Шабри